Алесь Бяляцкі

Алесь Бяляцкі атрымаў праз свае жонку Натальлю Пінчук Нобелеўскую прэмію міру. Я чытаў яе прамову з цырымоніі, і думаў, як жаж добра, што сярод беларусаў няма такога бруднага пытаньня, як расейскае “Калі ня пуцін, то хто?”.
У 2020 дэмакратычныя надзеі растапталі і згвалцілі. Зараз зразумела, што тады не магло быць інакш. Але і тады і сёння беларусы малі адразу многа альтэрнатываў узурпатару. Гэта ён мяркаваў,што пазбавіў народ магчымасьці выбара. Але замест пасаджаных мужчын узняліся жонкі.

Узурпатар пачаў тэрор. Потым прыйшла акупацыя. Зараз бачна, што ўсе падзеі пасаджанага рэжыму бясплодны. Ён можа толькі катаваць, гвалтаваць, знішчать, змярцьвіць усё жывое. Спадзяюся, бачна гэта таксама і тым, хто спачатку быў “за”, хіба і лічыў сябе беларусам.
І вось у час вайны (як дакладна адзначыла ў сваем слове Аляксандра Матвійчук, салаурэатка ад Украіны, вайна ня дзвюх дзяржаў, а дзвюх сістэм — аўтарытарызму і дэмакратыі) мы віншуем сярод выпаленага поля беларусьшчыны крыніцу жыцця.

Прызнаем годнасць працы Алеся Бяляцкага. Як ні бетануй, жывыя кветкі ўсё роўна паўзыходзяць.
Алесь за кратамі, але зноў за яго ўстае жонка, як і другія жонкі два гады таму, ў час украдзеных выбараў.
Веру, прыйдзе час, калі айчына зноў будзе вольнай. Мусіць тады беларусы пачнут сварыцца, ці лепш на пасадзе прэзідэнта быць таму ж Бяляцкаму, але Марыі Калеснікавай, ці каму трэцяму. А я б змог ў добрай кампаніі друзей раздзяліць хлеб з сырам пад бутэльку сідру. І сказаць тост “Жыве Беларусь!”

Когда нас придупреждали про ИНН

Около двадцати лет назад у православных было такое движение против ИНН. В светских кругах от него конечно презрительно шарахались, но описывать его как маргинальное тоже не приходилось. Советская власть кончилась недавно, образ Левиафана оставался свеж, а выражение “вся власть от Бога”,  в отличие от дня нынешнего, сохраняло нюансы. Риторика против анти-ИННщиков строилась на доводе, что неграмотная масса лезет своим свиным рылом в вопросы, которые не в состоянии понять, притягивая за уши символику из Библии к вещам скучным и обыденным как бухгалтерская ведомость.

Разумеется, с церковной колокольни пытались и в рациональном ключе донести опасения представителей своего внутреннего течения:

Эту тему иногда пытаются карикатуризировать, сводя её к вопросу об ИНН, к людям, которые на паспорте нового образца нашли не только шестёрки, но и Бафомета, короны Люцифера, змею, кусающую свой хвост. К этому можно относиться иронически, если не обращать внимания на то, что люди, может быть, подчас интуитивно, поднимают очень важную тему. Сегодня постоянно идёт речь о создании консолидированной базы данных, владельцам которой о человеке будет известно всё: доходы, расходы, покупки, диагнозы, поездки, трудовые успехи и неудачи. Если вся информация о человеке будет накапливаться в одном месте, если чиновник любого ведомства, национального или международного, в одно мгновение сможет узнать даже о том, с кем рядом вы находились вчера или 30 лет назад, а более того, если на основании всех этих данных компьютерная программа будет принимать решение о благонадёжности или неблагонадёжности вас как гражданина, то это может сделать человека очень уязвимым перед любым контролем, в том числе идеологическим и духовным. Он окажется настолько запуганным и беззащитным, что будет сложно требовать от него жизни по убеждениям, если эти убеждения будут, хотя бы минимально, расходиться с господствующей идеологией.

Протоиерей Всеволод Чаплин. 2011

Тех людей объявили мракобесами с капустой в бороде, а их страхи высмеяли. Ну а сегодня те опасения сбываются, как под копирку. За знакомство и поддержку людей, “желавших сменить власть путём выборов”, могут выгнать с работы, запретить деятельность или внести в реестр нежелательных. Лучше промолчать, не заметить, прикусить язык, пройти сутуло мимо. За качеством самоцензуры проследят камеры на дорогах, домах, у турникетов, в метро и на подъезде. Разумеется, не забудьте про биометрические данные.

Посмотри аниме в последний раз

Аниме — редкий гость отечественных больших экранов. Можно много загибать пальцы, перечисляя причины такого положения (реальные и надуманные), но сейчас не об этом. Наш прокатный бизнес не назовёшь благодатной почвой для японской анимации. Не смотря на то, что каждые каникулы в кинотеатрах можно видеть очередную порцию мультфильмов, все они преимущественно западного производства. Подготовка к прокату восточного продукта куда более трудозатратна. В отличие от переводчиков с английского, знатоков японского поди сыщи. К тому же, заранее не известно, окупится ли работа. Если о студии Dreamworks, в целом есть какое-то представление, то про KyoAni слышали разве что знатоки. Порой даже заветное “Миядзаки” не срабатывает. Я хорошо помню пустые залы во время сеансов “Рыбки Поньо”. Но также помню и о прокатном успехе картины “Ветер крепчает”.

После 2014 года больше не слышно о фестивале Reanifest. Видимо, “Ночь Евангелиона” оказалась его символическим прощальным аккордом. Вслед за выходом в прокат “Патэмы наоборот” Ёсиуры студия Reanimedia практически заморозила свою деятельность. В 2015 году в рамках фестиваля “Японская осень” в ограниченном количестве кинотеатров пустили в прокат классические аниме Осаму Тедзуки и другие выходившие ранее фильмы. С тех пор в большой прокат не попадало ни одного названия.

Меж тем, за 2016 год  вышло как минимум три полнометражных хита. Во-первых, Kono sekai no katasumi ni (В этом уголке мира). Аниме рассказывает о жизни девятнадцатилетней девушки в Хиросиме, выданной замуж в военное время.

Во-вторых, Koe No Katachi (Форма голоса). Потрясающая история о непонимании, травле и её психологических последствиях, проявляющихся даже спустя годы.

Koe No Katachi в этом году стала номинантом на премию “Оскар”. Оба этих фильма десятикратно окупились в мировом прокате. И остались неизвестны нашему кинозрителю.

Третий хит — аниме “Твоё имя”. Его автор и режиссёр Макото Синкай успел побывать в России в 2013 году на последнем Reanifest-е, в рамках которого проводилась ретроспектива его картин. Вышедшее в сентябре прошлого года, “Твоё имя” лишь спустя год добралось до отечественного зрителя и с сегодняшнего дня официально идёт в прокате.

Это аниме как в Японии, так и в мире побило все рекорды по сборам, став самым кассовым за всю историю. Говорят, Синкай рад его выходу в России, и просил слать ему фотографии.

Но похоже, “Твоё имя” может стать последним аниме, показанным в России на большом экране. Новый законопроект по прокату, который готовят в Министерстве культуры, предполагает, что от обязательного сбора в 5 миллионов рублей будут освобождены только те ленты, которые будут демонстрироваться меньше ста раз. Не меньше, чем в ста местах, а буквально — меньше ста раз. Таким образом, слабый, плохо приживающийся в наших суровых условиях продукт, будет вырван с корнем, так и не сумев сформироваться. Привет тебе, Мединский.

Так что не упустите шанса посмотреть хорошее аниме на большом экране в последний раз. Больше вам такого удовольствия не позволят.

Манга в рассаднике зла

Пожалуй, удивительнее всего, что манга Сюдзё Осими “Цветы зла” печаталась в сёнэн-журнале. Сюжет произведения, ставящего перед читателем вопрос пределов ненормальности, начинается вполне обыденно. Учитель типичной провинциальной школы проходит по классному журналу, чтобы проверить присутствующих. Главный герой, привычный японский школьник, что-то прячет под партой. Этим “что-то” оказывается томик Бодлера, который станет спусковым крючком всего действия.
aku-no-hana-feature
 Осими собирает в пригоршню все вариации ярлыков ненормальности, которые только приходят в голову, раскидывает их по сюжету, сопоставляет, определяет возможные реакции окружающих, и так далее. “Цветы зла” стали тёмным экспериментом автора над героями и самим собой. Осими не скрывал, что сюжет был отчасти автобиографичен. Рефлексия над действиями героев сопровождалась внутренней работой, заглядыванием в собственную бездну.
aku no hana
Ответы на искомые вопросы оказываются не всегда такими, как можно было предполагать. Такао, главный герой манги, влюблён в одноклассницу Нанако. Он чтит её как музу, мнит бестелесным ангелом и жаждет чистых платонических отношений. Nanako SaekiНо как только чары развеются, обнаружится, что перед глазами был сотканный им самим образ, бесконечно далёкий от реального человека. Аддикция Нанако на том, кто “смог увидеть её настоящую”, обернётся ужасом для героя. И ужас не кончится даже после того, как она, доведённая до крайности как обстоятельствами, так и собственной манией, сделает финалом запутанных отношений сексуальное насилие.
Перверсивность оказывается единственной заметной дверью для непохожего для других, чтобы выбраться “на другую сторону”, спрятаться от скучной обыденности, одинаковой как в мелком городишке, запрятанном в горах, так и в крупном мегаполисе. Она притягивает, создавая своим полем неразрывную цепь созависимости между гонимым и гонящими. Осими бескомпромиссно описывает, как брошенное семя способно породить тысячи цветов зла.
Сюдзё Осими стал одним из самых интересных авторов современности. Лицензии на “Цветы” и два следующих за ними произведения — продолжающую выходить до сих пор “Boku wa Mari no Naka” и начавшуюся в прошлом году мангу “Happiness” — приобретают для перевода на основные языки мира.
Официально на русском мы “Цветы зла” не увидим. Благодаря принятым вчера поправкам к закону Мизулиной, чтение Сюдзё Осими считается преступлением.

To jest pucz?

С обложки свежего номера журнала w Sieci смотрит Беата Шидло. В качестве заголовка взяты её слова “To jest pucz”.  

Последние восемь месяцев действительно можно сравнить с медленно ползущим путчем. Победившая на последних парламентских выборах партия “Prawo i Sprawiedliwość” начала правление с конституционного кризиса, отказавшись признавать выбранных прошлым правительством судей Конституционного суда. Также они решили лишить последний независимости, поставив в подчинение парламенту. Дальше PiS взялись подчинить себе государственные СМИ. А после занялись полицией.

Но премьер-министр Польши называет путчем не действия партии, членом которой является она сама, а критику оных со стороны оппозиции. Получается, страна на пороге изоляции и сползания в хаос из-за шествий Комитета Защиты Демократии и выступлений женщин, требующих отказаться от ужесточения закона о запрете абортов. Когда министр финансов пишет письмо главе Конституционного Суда с требованием не общаться с прессой перед ожидаемым оглашением результатов агентства Moody’s, по странной логике рейтинг страны могут испортить интервью последнего, а не то, что PiS наломали дров, решив расшатать государственные институции.
Второго мая, в день государственного флага Польши, глава партии PiS Ярослав Качиньский в своём выступлении сказал, что пришло время для принятия новой Конституции Польши. Разумеется, он сделал много оговорок: процесс требует общественного согласия, консенсуса между партиями, и наверняка новый Главный Закон сможет быть принят лишь со следующим созывом сейма. Всеми этими оговорками можно пренебречь.
Третьего мая, в праздничной речи ко Дню Конституции, президент Анджей Дуда, также являющийся членом PiS, заявил то же, что и глава партии: требуется начать работу над новой Конституцией. В Гданьске им поддакивал лидер партии-спойлера Павел Кукиз. После праздничного шествия, устраивавшегося в этом городе в отместку Комитету Защиты Демократии, чьё выступление проводилось рядом, Кукиз отметил: новая Конституция несомненно нужна. Будем надеяться, на этот раз она не станет делом рук одной партии.
Зашкаливающее количество иронии в его словах можно оценить по тому факту, что проект новой Конституции был разработан представителями PiS ещё несколько лет назад. С разбором данного документа можно ознакомиться на сайте Нигилист. Если коротко: Польша должна превратиться в президентскую клерикальную республику со всеми признаками диктатуры, имевшимися в устройстве страны на момент 1939 года.
В распоряжении PiS есть около трёх лет. В следующий раз по действующему сейчас закону они могут потерять своего президента, а также имеющееся сейчас в их распоряжении большинство мест в Сейме и Сенате. Время не ждёт. Качиньский лучше других это понимает.

Для легитимации действий PiS в ход пускаются средства по очернению врагов: якобы появляются документы, согласно которым лидер профсоюза “Солидарность” и первый президент свободной Польши назван доносчиком советских спецслужб; министр внутренних дел обвиняет бывшего премьера, а ныне Председателя Европейского совета Дональда Туска в подлоге документов по делу о крушении правительственного самолёта под Смоленском; в итоговых выпусках новостей местные Киселёвы сравнивают партию “Platforma Obywatelska”, правление которой характеризуется успехами в экономике последних лет, чуть ли не с Хамасом.

Хочется надеяться, что действия партии “Prawo i Sprawiedliwość” действительно окажутся ползущим путчем, который в результате всё-таки сможет быть подавлен. Иначе в тяжёлом положении окажутся не только оппозиционеры, соседи Польши или Евросоюз, но и польский народ в целом.

Архаика придёт, порядок наведёт

На днях мне позвонила подруга, поделиться впечатлениями после заседания кафедры. Она пишет кандидатскую в институте, оказавшемся в своё время в знаменитом списке неэффективных ВУЗов. На кафедре рассматривали отрывки из ее диссертации, хватались за голову и напряжённо думали, как же суметь протащить работу через ВАК. Проблема заключалась не в низком уровне её текста, отсутствии методов или какой-нибудь ереси. Всё дело в прогнившем ВАКе, опоясанном для твёрдости духовными скрепами. Заслуженные учёные прекрасно понимали, что вышестоящая инстанция “зарубит” работу просто потому, что в ней предметом изучения является эротическая фотография викторианской эпохи. Рассказ моей подруги давал весьма интересный повод для размышлений о механизмах деээфективизации.

Внезапно наука стала подчиняться традиционным моральным принципам. Оказалось, некоторые вопросы изучать неприлично. При этом, как положено в традиционном укладе, круг стыдных вопросов нигде не кодифицирован, и любой может быть подвергнут остракизму. Предмет изучения может оказаться “слишком западным”, “слишком оскорбительным” или просто не понравиться верховным жрецам. Причину отказа в защите вы всё равно не узнаете. Подруге рассказали о другой девушке, которая должна была защищаться на этой неделе с работой по теории моды. Ей позвонили вечером в пятницу, сказав, что защита отменяется, без всякого объяснения причин.

Обсуждение возможной темы моей подруги с каждым новым витком поднимало степень самоцензуры. Представляя боящихся всякой телесности сотрудников ВАКа, члены кафедры предлагали для описания предмета изучения варианты типа “антропоморфных форм”. Вздыхая время от времени, кто-то вспоминал советское время, не забывая отметить, что “сейчас-то намного хуже”.

Этот пример иллюстрирует положение современной теории культуры в частности и гуманитарных наук в целом. В системе с непредсказуемым ВАКом на вершине, учёные вынуждены затыкать себе рот, отказывая себе в изучении неугодных тем, сужая поле возможной деятельности до минимума с перспективой лишиться и его.

Стыдно!
Связанная по рукам и ногам, российская академическая наука не может позволить себе не просто изучать порнографию, как философы из журнала “Логос”, а в принципе иметь своё мнение. Это весьма иллюстративно показал скандал с увольнением, а потом возвращением обратно в штат профессора МГИМО Андрея Зубова. Этот учёный широко известен в среде православной публики. Он никогда не скрывал своего вероисповедания, и с большой охотой выступал в публичных лекториях, устраиваемых при содействии Церкви. Некоторые его религиоведческие и исторические изыскания могут быть подвержены критике, но известие о своём увольнении Зубов получил не за свою — реальную или мнимую — профнепригодность. Руководство ВУЗа вывела из себя его колонка в газете “Ведомости”, в которой Зубов проводил параллель между Россией на пороге войны с Украиной и нацистской Германией, проводившей аншлюс Австрии. За последние дни это сравнение можно было услышать многократно. Зубова за него решили уволить. Новость быстро облетела средства массовой информации, многие академики и учёные публично возмутились, а руководство Киевского университета даже предложило Зубову перебраться на Украину и работать у них.

Проректоры МГИМО очень быстро дали “задний ход”, заявив, что увольнение профессора — это его собственная выдумка и грязный пиар на славном имени ВУЗа. Зубов был весьма благодарен публичной поддержке его позиций в сложившемся конфликте. Он не был уверен в том, что руководство МГИМО могло остановится в своём произволе, поэтому на встречу с проректором, где ему в результате сказали, что его учебная деятельность продолжится согласно контракту, он для верности пришёл с адвокатом.

Вряд ли стоит переоценивать роль СМИ и поднятой ими шумихи в данном вопросе. Недавний громкий скандал, также связанный с “неправильной” точкой зрения, не помешал кабельным операторам разорвать контракты с телеканалом “Дождь”, находящимся теперь на грани закрытия. В день, когда стало известно об увольнении Зубова, Владимир Путин провёл пресс-конференцию, на которой заявил, что введение войск на Украину не требуется. Идеологическая машина, готовая было нахрапом раздавить всех “пораженцев” и “двурушников”, была вынуждена в один момент останавливать свой ход и резко развернуться в обратном направлении. Такова участь всех, кто чётко следует генеральной линии. Ещё вчера все готовы были смело идти умирать в новой ядерной войне, сегодня, подобно президенту страны, вынуждены растерянно сидеть в своём кресле, а завтра понадобится бросать чепчики в воздух в честь единения России с Крымом. В столь шатком режиме нужно не только удержаться от морской болезни, но и сохранять невозмутимое выражение лица, не смотря на шизофреничность ситуации. Таким образом, увольнение Зубова, необходимое в понедельник, оказалось совершенно не нужным во вторник. Присутствие сотрудника ФСБ на встрече профессора с проректором тоже не понадобилось.

Упоминание сотрудника ФСБ в случае Андрея Зубова сторонникам версии пиара кажется наименее правдоподобным. А вот появление сотрудников Центра “Э” в МГУ месяц назад было вполне реальным. Они пришли к доценту философского факультета Вячеславу Дмитриеву для проведения допроса по размещённой им якобы ссылке на некий запрещённый материал в одном из сообществ социальной сети Вконтакте. Так в один момент человек, занимавшийся переводами французских постструктуралистов на русский язык, стал подозреваемым в экстремизме. Не смотря на абсурдность всей сложившейся ситуации, начальство Дмитриева в лице декана факультета философии Владимира Миронова первым делом решило откреститься от впавшего в немилость сотрудника. Миронов сказал, что обязательно уволит Дмитриева, если “ситуация будет нарастать”. Иллюзии о цеховом братстве и профессиональной поддержке развеялись в один миг. Если человек оказался неугоден по идейным мотивам, никакие научные заслуги не могут служить ему оправданием.

Ровно в этом и заключается корень бед отечественной академической науки. Она банально не способна — поскольку не имеет права — выполнять свою роль. При невозможности официально проводить исследования, не подпадающие под определение идейно верных, само определение науки принимает в российских реалиях совершенно новое значение. Она уподобляется отечественной судебной системе, в которой процессуальные нормы и понятия имеют аналогичные мировым названия, но подразумевают принципиально иные значения, действуют кардинально иным образом. Это не те практики, которые изучают по учебникам, однако они негласно приняты, понятны и исполняются если не всеми, то большинством людей, связанных или оказавшихся связанными с отечественной судебной системой. Научная практика на наших глазах превращается в аналогичную потёмкинскую деревню. Роль учёного в ней — обслуживать интересы руководящего аппарата. Разбор примера русских учёных в их новой роли был недавно произведён Кириллом Мартыновым.

Софист Александр Дугин в МГУ уже несколько лет по программе, явно черпающей вдохновение из того же источника, что у авторов статьи из разбора Мартынова, успешно воспитывает новые кадры для ВЦИОМа Фёдорова. Научные эксперты, такие, как русский православный психолог Вера Абраменкова, в новой системе помогают прокурорам осуждать людей за оскорбления религиозных чувств. Если же внезапно в систему попадает человек, для которого научная методология что-то значит, то лучшая доля для него — вылететь из системы за непригодность по добру по здорову. А то может статься, система размелет тебя, как Ольгу Зеленину на “маковом деле”. Попперовская фальсифицируемость понята в России по-своему.

Чтобы закрепить успехи отечественных наук и окончательно похоронить любую память о методологии, депутат Вячеслав Никонов, глава комитета по образованию, объявил индекс цитируемости антигосударственной деятельностью. Согласно его утверждениям, цитируемость играет на руку западным спецслужбам, а те научные работы, которые были уличены в этом деле, имеют антироссийскую направленность. Если он не остановится на сказанном и попытается закрепить свои выводы законодательно, мы наконец увидим ростки доктринального утверждения бытующих сейчас практик.

Так совпало, что параллельно описанным процессам, начались тектонические сдвиги в правовом поле. Следственный Комитет решил кодифицировать отечественное судопроизводство согласно негласным бытуюшим практикам. В законопроекте с правками УПК, поданном в Госдуму от имени председателя СК, сказано, что следует отказаться от принципа состязательности в судебной практике в пользу такой нормы, как объективная истина. Объясняя в официальном блоге Следственного Комитета необходимость принятия поправок, Бастрыкин вступает в спор о методах и критериях научности с предполагаемым учёным сообществом. В рамках своей полемики он отвергает довод, что институт объективной истины может быть пережитком марксистско-ленинской политической идеологии, объявляя его внеидеологичным. Развивая свою мысль, председатель СК переходит на поле философии познания. Так, объявляется, что объективная истина “является базовой категорией познания, в том числе в господствующей в современной российской, да и мировой, науке методологии диалектического материализма”. После утверждения и обоснования своего тезиса, философ Бастрыкин обрушивается с критикой на противников института объективной истины:

“Идея же о невозможности достижения объективной истины относится к чуждому современной науке философскому течению, называемому агностицизмом. Крайнее проявление этого течения – скептицизм – основывается на отрицании всякого смысла в познании вследствие невозможности истинного знания”

Согласно новому законопроекту можно будет избавиться от всякой лишней мишуры, которая пока еще рудиментарно присутствует в отечественной судебной системе, заставляя многих думать, что тем самым она работает по принципам общемировой практики. Новые уголовно-процессуальные нормы позволят быстро проводить судебные заседания, поскольку задачей следствия будет установление единственно верной и не оспоримой истины.

Многие хотели верить, опираясь на Шмитта, что установившаяся после 1993 года политическая система в России — режим отложенной демократии. Диктатура прямого действия и полицейский режим действуют в ней до момента переустройства государственных органов, правовых институтов и самого общества на новые рельсы. Это была достаточно оптимистичная точка зрения, которая предвещала по возможности безболезненное вхождение России в систему западных демократий. Но то, что мы можем наблюдать — совершенно обратный процесс. Все последние годы происходила только архаизация норм и права, по которым жило общество. Так называемый “консервативный поворот” власти не имеет отношения к консервации. Он закрепляет бытующие нормы, и, что самое важное, это вызывает поддержку в обществе.

“Традиционные ценности” как лозунг современности, не обращаются ни к какой традиции. Это не ностальгия по советскому прошлому или тоска по хрусту дореволюционной булки. Попытка трактовок происходящих процессов не связана с какими-то направленностями в прошлое. Фактически это признание реального положения вещей. Кодификация новых норм в образовании, юриспруденции, медицине и прочих областях общественной жизни требует привыкания. Можно начинать: архаика здесь надолго.

О благосклонности

Уже тысячу раз всеми проговорено, но каждый раз не устаёшь удивляться тому, как без устали в самое глупое и неуместное время продолжают кричать “Путин зассал!”
Поджилки трясутся? У нового правительства Украины — должно быть. А Путин — мастерский политик. Он сейчас ведёт разговоры с реальными людьми, и темы там куда интереснее вашей Украины. По поводу неё все уже прочитано, однако в многоходовке много участников, и со всеми надо разрулить. Про ввод войск, с кем надо — договорились, осталось уладить правовые формальности.
Нарушил нормы и соглашения, говорите? Но ведь он первый, кто сейчас говорит о восстановлении права. 21 февраля паны всё решили, а вы продолжаете бузу. Нет ребят, мы заключили договорённость, и вы, сидящие в новом правительстве, именно вы ее нарушили. Свергли Януковича, Раду оставили как есть. “А мы вам напомним, что заключённые при посредничестве мировых сторон соглашения надо исполнять” — как бы намекает нам Путин. При этом обратите внимание, как изящно, как филегранно он это делает! И речь в данном случае вовсе не про операцию Vezhlivost’. Взгляните, кого назначили царским глашатаем, кто изустно повторяет про необходимость соблюдения соглашений 21 февраля. Это же Дмитрий Медведев! Это он 20 числа призывал Януковича “не быть тряпкой”, это он в Facebook пишет, что авторитет владельца Межигорья — ничтожен, но не смотря на это, и так далее… Была продумана каждая деталь: о слабом духе должен говорить тот представитель российской власти, кого давно все зовут не иначе, как жалкий. О соблюдении Конституции — тот, кто покусился на её изменения в одностороннем порядке. Если есть старая мозоль, на которую можно нажать, на нее стоит нажать.
Ну, и к тому же, разве можно допустить, чтобы какой-то щегол, типа вашего Яценюка, имел наглость вякать, что он Путина уделал? Не бывать этому. Так что смотрите внимательней, у кого тут поджилки трясутся, а кто умеет играть красиво. Зарубите себе на носу, что это не вы такие стойкие, а мы — милостивые и благосклонные. Когда ещё удосужится увидеть такое наглядное доказательство возможностей своего противника?

Priroda — nyet

Кирилл Мартынов написал хороший пост о тоталитарной подноготной социально-политической сущности веганства. Когда мы глядим на веганство в политической перспективе, сразу становятся очевидны его запретительные функции и будущая коррупционная составляющая.

Мне кажется, проблема веганства заключается в том, что оно использует классический кулинарный узус. Как верно замечено Мартыновым, любые политические успехи веганства приведут к новому средневековью, где “богатые будут тайком обжираться мертвыми животными, бедные сосать фасоль”. Веганство как практика и идеология стало возможно только благодаря техническому прогрессу. Последние несколько веков отважные мореплаватели отправлялись во все концы света, чтобы, если им будет сопутствовать удача, добыть ко дворам своих правителей диковины из дальних краёв, а сами новые территории объявить собственностью короны. Разведанные территории присоединяли к метрополиям, осваивая их, и прокладывая всё новые и новые удобные маршруты. Колонисты поколениями освещали “сердце тьмы”, изживая со свету дикий мир, как опасного Другого. Паровые котлы, телеграф, авиация, автомат Калашникова — все средства оказались хороши для борьбы с нечистью.

Успехи аграрного производства, благодаря которым белый человек смог наконец вырваться из порочного круга всегда возвращающихся голодных лет, дали ход экономическому росту. Открытия в области химии произвели кулинарный прорыв, позволив сохранять продукты в съедобном виде долгое время. Многие поколения первооткрывателей, учёных и простых людей вели нещадную борьбу с диким миром, окружающим нас, чтобы современный веган мог в любое удобное время зайти в “Азбуку вкуса” и купить полностью органическую и всегда свежую маракуйю.

Что предлагает нам современный Бонвиван? Его предложение лежит в рамках следующего этического императива: добившись такого уровня жизни благодаря техническому прогрессу и тех знаний о братьях наших меньших из теории эволюции, которые мы имеем, мы не можем себе позволить морального права содержать дальше те фабрики холокоста, которые обеспечивают нас животным мясом. Не смотря на совершенно разумный посыл, способы, которыми предлагают решить вопрос веганы, лежат строго в рамках традиционного дискурса, навязываемого религиозными консерваторами и традиционалистами. Разве не они нам говорят ровно теми же словами, что и Джон Джозеф в “Мясе для слабаков”, о полезности религиозных постов для “очищения кишечника”? Разве не они выступают против ГМО и новых генных технологий в биологии? Разве не консолидируются на данном этапе веганы, защищающие животных, и мракобесы, защищающие человеческую исключительность? На данном этапе они, словно нацисты и движение сионистов в 1930-е годы, образуют политический блок, связанный общими интересами.

Овечки Долли нет с нами уже более десяти лет. Исследования по выращиванию стволовых клеток и искусственному воспроизведению жизни подвергаются повсеместной критике и запретам. Биотехнологии пугают обывателя своей дегуманизующей направленностью. Действующие и работающие технологии, которые могли бы без отказа от мяса избавить нас от фабрик по выращиванию и истреблению животных, принимаются в штыки. При этом, согласно докладам Всемирной продовольственной программы ООН, более миллиарда человек на Земле голодают или хронически недоедают.

И вместо того, чтобы продолжить научные опыты и бросить вызов жуткому голоду, свирепствующему в бедных регионах, в качестве прогрессивного политического выбора нам предлагается такой традиционный, как армейская портянка, отказ от мяса. Что это, как не каприз взбесившегося с жиру любимца судьбы? Нет, нам нужно, нам необходимо искусственное мясо, которое будет выращено из произведённых в лаборатории стволовых клеток. Стейки и окорочка из пробирок — вот единственный правильный ответ на пельмени с соей. На призыв к органике надо отвечать синтетикой. Технологии — да. Природа — нет.

 

Синдром нормы

На днях я узнал о Пабло Пинеда. Это первый в Европе человек с синдромом Дауна, получивший высшее образование. В незамысловатом интервью, переведённом на русский, он рассказывает о том, каково таким как он чувствовать на себе “ярлык”, повешенный обществом, что он думает о сексе и возможности завести семью, и что он считает важным при воспитании детей с синдромом Дауна. Мне, как представителю “нормы”, льстит его дерзкое мнение по вопросу, что, если плод, который ждёт семья, имеет физическую патологию:

Я против абортов. Но не из моральных соображений, а из соображений эксперимента. Это жесткий, но крайне обогащающий опыт, который невозможен в случае аборта эмбриона больного ребенка. Родители с «иными» детьми улучшаются как родители, они становятся более толерантными и солидарными. Это шанс, который следует использовать.

Мы выбираем только лучшее, но если все будут одинаковыми, мы значительно обеднеем. Цветы все разные и все красивые. Стремление к социальной гомогенизации – болезнь общества. Если все одинаково думают, все похожи друг на друга – тогда это фашизм.

Пабло Пинеда — результат урока, преподанного нам в том числе Мишелем Фуко. Своей “генеалогией клиники” философ дал нам картину того, как создавался образ “нормы”. По мере развития проекта Просвещения, дисциплинарность становилась идеологическим “скелетом” нового полицейского государства. Субъект, не поддающийся нормативному воспитанию и не вписывающийся в систему правил и запретов общества, признавался “ненормальным”. Несознательность и отказ от машинерности стали пуще греха. Психиатрическая власть, взявшаяся лечить от порока ненормальности, отнюдь не ограничивалась рамками медицины. Вершиной дисциплинарной политики полицейского государства стал Третий Рейх, внедривший в механизм государства хорошо отлаженные машины уничтожения “ненормальных”.

Мишель Фуко, рано открывший свою гомосексуальность, считавшуюся “позорной”, считающуюся “неполноценностью”, писал о клинике, которую хорошо знал в качестве пациента. Пациентам советской карательной психиатрии Фуко был не нужен: они сами по себе оказались недостаточно дисциплинированными. Диссидентство было приравнено государством к “душевной болезни”, и любовь к политическому строю прививали с помощью лекарств.

Фуко и жертвы использования психиатрии в политических целях — это не удел нашего прошлого, а окружающее настоящее. Укрепляющаяся дисциплинарная модель родного отечества берёт на вооружение старый инструментарий. И вот, с государственной трибуны оглашается закон против пропаганды гомосексуализма, словно это невроз, от которого “лечили” Фуко. Вот судья Сырова в обвиненительном приговоре Pussy Riot указывает, что девушки имеют смешанные расстройства личности в виде опозиционной манеры поведения. Вот карельский правозащитник Максим Ефимов получает политическое убежище в Эстонии, потому что в России его хотят отправить в психушку за критику РПЦ.

Вот психиатр-криминалист Михаил Виноградов, сидя в костюме с галстуком медленно проговаривает: “Прав и свобод у тяжелобольных психически больше, чем у нормальных людей”…

Раздел: Новости

Что делать, когда люди с психическими расстройствами представляют опасность для окружающих?

25.03.2013

Если к Альбине Ивановне и заходят гости, то только в масках. Дышать нечем даже в коридоре. Не помогают ни открытые окна, ни очистители воздуха,… Подробнее »

Корреспондент Александра Черепнина, считает закон “О психиатрической помощи” чересчур либеральным. Пока её не устраивают шизофреники, но завтра “ненормальными” могут стать люди с синдромом чужой руки, синестеты и дальтоники, либералы и монархисты, а также телезрители, предпочитающие смотреть ситкомы в переводе “Кураж-Бамбей” вместо программы “Время”.

Поэтому Фуко неудобен дисциплинированной и нормальной Александре Черепниной. Он “ненормальный”. Он неприличный. Он мог себе позволить быть свободным. Как свободнее её имеющие “психические расстройства” Алёхина и Толоконникова. Как свободнее её аутист Григорий Перельман. Как свободнее её “генетически неполноценный” Пабло Пинеда. Как свободнее её всякий “ненормальный”.

Нормальность — это болезненный синдром. Его надо лечить, учась разнообразию. Пабло Пинеда, кстати, дипломированный учитель. А учитель говорит, что стремление к социальной гомогенизации – болезнь общества.