Закончился ли век супергероев?

Посетил презентацию книги Дарьи Дмитриевой “Век супергероев”, устроенную “Фаланстером”. Дарья была простужена, но героически рассказала о своей работе. Зная уровень своего болевого порога, я бы так не смог: всё бы отменил, на крайний случай перенёс, и одиноко стонал дома. Но может быть именно поэтому у Дарьи книга на основе диссертации есть, а у меня нет ни того, ни другого.

Vek-supergeroev.jpgРассказ начался с того, что есть несколько мнений касательно происхождения комикса. Европейцы, определяющие комикс девятым искусством, возводят его генеалогию в глубокую древность, к греческим амфорам, витражам соборов и другим представителям графических нарративов из области возвышенного. А есть американская версия, которая говорит, что комикс, как мы его знаем, был рожден на страницах газет. Обе имеют хорошие аргументы в свою пользу, но поскольку причиной встречи были супергерои, лишнее зарывание в подробностях было бы уходом от основной темы.

В общем, рабочие эмигранты открывали утренние газеты, чтобы узнать местные новости, и само собой доходили до такого же близкого, словно из соседней подворотни, Йеллоу Кида. Бытует мнение, имеющее под собой серьёзные основания, что как раз благодаря ему жёлтая пресса получила своё цветное определение. Жёлтыми стали называться газеты, печатающие комикс о нём. Вскоре медиа-магнаты поняли, что комикс представляет собой отличную денежную жилу (газеты с комикс-стрипами расходились куда лучше тех, которые их не имели), и штатным иллюстраторам репортажей пришлось переквалифицироваться в художников, сочиняющих свои собственные истории.

Комикс развивался параллельно с pulp fiction. Постоянно растущие тиражи последних рано или поздно должны были навести издателей на мысль о расширении индустрии комикса. К тридцатым годам идея вызрела. Палп-журналы имели свой пул героев, истории о которых сформировали свои серии периодических изданий. “Почему бы не создавать такие же журналы с комиксами?” — родилась однажды мысль в одной светлой голове. И так Дик Трейси, Бак Роджерс, Тарзан, Зорро и другие всем известные люди внезапно стали отцами привычных нам супергероев.

В начале был Супермен. Вобравшее в себя все возможные качества творение двух начинающих авторов — Джери Сигела и Джо Шустера. Его появление изменило всё. В кратчайшие сроки тиражи, измерявшиеся в тысячах, стали измеряться миллионами. А за оглушительным успехом первого супергероя последовали десятки, сотни, тысячи других. Настал век супергероев.

Action Comics #1Герои в масках и костюмах стали определять лицо и значение комикса. Через них государство и политические силы принялись продвигать необходимые идеологемы. Комикс стал медиумом диктуемой повестки, и одновременно определяющим, что является повесткой. Борьба с коррупцией, война с японцами и нацистами, противостояние советам, защита прав меньшинств — любая сколько-нибудь важная тема становилась поводом для сюжета.

Время диктует свои правила. Супергеройский комикс проходил свои этапы развития. Каждая новая эпоха — серебряный век, пришедший на смену золотому; бронзовый, сменивший серебряный, и т.д. — серьёзно деформировала образ героя, диктуя новые темы. Погибали целые вселенные, рождались совершенно новые. Выдуманные города, сменялись реальными, проблемы персонажей становились всё более жизненными. К восьмидесятым комикс пришёл к саморефлексии. “Тёмный рыцарь” Фрэнка Миллера ставит вопрос, насколько супергерой сам является побудительной причиной злодеяний? Алан Мур в паре с Дейвом Гиббонсом создают “Хранителей”, как бы отвечая на этот вопрос. Супергерой — фашистское отродье, ставящее себя выше закона, выше морали, выше людей. Он готов убивать, не задумываясь, и превращать города в ядерный пепел во имя “всеобщего блага”.

В этом месте я задаюсь своим вопросом. Комикс, который мы знаем, был рождён на последней странице газеты. Там, где читатель должен придаваться досугу, после того, как ознакомился со всеми другими полосами. Комикс делил место с кроссвордами и гороскопами, являя, по сути, гармонию означаемого с означающим. Комикс был теми весёлыми картинками, которые должны на последок развлечь покупателя, чтобы, выкидывая газету, он оставался в добром расположении духа. Супергерои изменили всю картину, переведя ассоциацию с названием на мускулистого парня в трико. Старые-добрые стрипы никуда не делись. Мы точно также не против начинать свой день с новой шутки из “Дилберта” или “Бисера перед свиньями”, как сто лет назад это делали с “Детишками Катценъяммер”. Но определяющей фигурой комикса признаётся супергерой.

Супергерой — тип персонажа, рождённый и органично существующий только в американском изводе комикса. Такой типичной фигуры нет в BD или манге. Не назовёшь же супергероями Гоку или Астерикса. И самый выдающийся супергерой, Супермен, действительно — выразитель американского духа. Рождённый на волне подъёма после Великой депрессии, он стал олицетворением патриотической гордости, мужества и трёрдости. Но хочет ли сегодняшняя Америка ассоциировать себя с тем же набором атрибуции, что и 80 лет назад?

В конце семидесятых в Соединённые Штаты пришёл журнал Heavy Metal. Инъекция французской комикс-культуры совершила переворот в индустрии. Возможно, именно это событие повлекло за собой “взросление” комикса и открыло “ящик Пандоры”, который будет назван “тёмными веками” комикса. Экспериментаторство авторов, смешение жанров, тотальные войны на уничтожение, полное безумие, которое настало в девяностые, и в киновариации отобразилось сосками на костюме Джорджа Клуни из фильма Джоэля Шумахера — это страшный сон, который всем хочется забыть.

Однако он выразился и в прямом следовании идеалам Heavy Metal. В кутерьме экспериментов зародилось издательство Dark Horse. Его авторы отдавались чистому творчеству, и это давало свои плоды. Ушедший из DC Фрэнк Миллер смог позволить откинуть ненужные фигуры супергероев, чтобы остаться наедине со столь любимым нуаром. Так на свет появился “Город грехов”, ставший самым популярным чтивом девяностых. Уже в двухтысячные на первый план вышло ещё одно издательство, Image. Их “Ходячие мертвецы” на телеэкранах успешно тягаются с “Флэшем”, “Готемом” и “S.H.I.E.L.D.”, а такие истории как “Восток Запада” или “Сага” имеют армии поклонников.

Не значит ли это, что время супергероев уходит? Никто не говорит, что завтра DC и Marvel разорятся, и о супергероях все забудут. Даже кассовые сборы фильмов говорят о строго обратном. Просто Супермен станет не только выразителем духа конкретного места, но также и конкретного времени, оставшись в XX веке, как в XIX остался Баффало Билл. На презентации Дарья Дмитриева отметила, что кинематограф наконец-то сумел дорасти до качественной передачи содержания комикса. Как знать, может это как раз потому, что в супергерое больше нет феномена. Человек в маске и костюме в трико отойдёт в сторону, и будет таким же обычным персонажем кино, как кот Гарфилд. И дальше комикс будет ассоциироваться с чем-то другим. Означаемое пустится в новые поиски означающего.

У истоков индустрии культуры

Эдвард Бок, редактор Ladies Home Journal, писал в 1892 году:

Конечно, все мы знаем что в Нью-Йорке есть всевозможные заводы, но до прошлой недели я понятия не имел, что огромный мегаполис может похвастаться такой вещью как настоящая полностью укомплектованная литературная фабрика… Эта литературная фабрика спряталась в одном из переулков Нью-Йорка… На производстве работает более тридцати человек, большей частью девушки и женщины, способные похвастаться умом. В их обязанности входит чтение всей местной ежедневной и еженедельной периодики.
…Всякая нетипичная история из городской жизни – обычно это проступки горожан – выделяются этими девушками и передаются одному из трёх менеджеров. Менеджеры (в отличие от работников нижнего звена – мужчины) выбирают лучшее из отобранных статей, перемешивают их насколько это возможно и передают бригаде из пяти женщин, которые осмысляют полученный материал и трансформируют в скелет или набросок истории. Данный каркас, как его с позволения можно назвать, отправляется к управляющему, который открывает адресную книгу и прикидывает, кому из ста или более писателей, записанных в книге дать в разработку сей скелет. 

Это замечательное описание можно применить к любому из бесчисленного множества существовавших тогда литературных журналов, снабжавших грошёвыми романами рабочую публику. Литературное дело было поставлено на поток, где конвейером служили сами люди. Та американская классика, которую мы знаем, написана с помощью такого производства. Майн Рид и Фенимор Купер, Марк Твен и Рэй Брэдбери – все мало мальски популярные авторы были частями машины по производству культуры. Безусловно, были и контркультурщики, предпочитавшие заниматься искусством – но на издании книг, в отличие от журналов, нельзя было заработать.
На следующем этапе технического развития индустрия культуры займётся производством аудиозаписей и художественных фильмов. Ещё позже – персональные компьютеры и Интернет займут места кинотеатров и музыкальных проигрывателей. Но обкатка станка происходила на поле литературы.
Отечественные писатели работали по упрощённой схеме. У нас дальше журнального формата, рассчитанного на невзыскательную публику, дело не шло. Видимо, поэтому не были созданы и “народные”, то есть переходящие из романа в роман герои типа Баффало Билла.

Books vs magazines

Во ВГБИЛ практически нет интересующих меня изданий о pulp magazines, зато есть исследования по dime novels. Вот вам и различие между литературой и медиа.

Эдгар Райс Берроуз и правообладатели

Эдгар Берроуз подходил к делу литературы как настоящий американец. Для него это было предприятие. Собственно, писательской деятельностью этот бывший кавалериец решил заняться после того, как прогорела его попытка завести собственный бизнес.
Дебютом писателя стала вышедшая в 1912 году книга про то, что он понимал: про войну, сражения. Повесть была популярной, писалась для дешёвых бульварных журналов с остросюжетными историями. Той, где можно было сшибить монетку. В этой истории капитан армии Конфедерации Джон Картер сражался на Марсе за чистоту красной расы против зелёной.
Следом же писался другой текст о превосходстве белой расы, первый роман о “Тарзане”.
Сразу стоит отметить, что с высоты времени мы можем говорить о том, что те романы были первыми в своих сериях. Литература для Америки ничем не отличалась от других индустрий. Тогда было не до мук творчества, книги должны были писаться как на конвейере. Фордизм витал в воздухе. Если книжка имела коммерческий успех, автор волей-неволей садился писать следующую часть: за это ему и платили. Сами литераторы всё это прекрасно понимали, пытались создавать захватывающие вещи, оставляя финал до некоторой степени открытым, чтобы можно было по имеющимся намёткам создавать новое произведение.
В разработке всегда должны были быть несколько серий книг, дабы на случай, если одна не окажется популярной, вторая сразу была подхвачена издателем для печати. Таким образом, набивающие нам оскомину бесконечные продолжения набравших кассу остросюжетных фильмов – это лишь отработанный приём, который использовался в американском искусстве с самого начала. Зачастую, писатели упрощали себе задачу, плагиатя собственные произведения. Так, известно, что Роберт Говард, создатель огромного количества историй о знаменитом варваре Конане и ещё десятке или больше других героев, несколько раз не успевал в срок к сдаче в редакцию очередного нового романа. Тогда он брал вышедший за пару лет до этого другой свой роман, менял там имена и топографию, и отдавал в таком виде в печать. Индустрия бульварных журналов – “прочитай и выброси (в урну и из головы)” – позволяла проворачивать такие трюки.
В качестве Nota Bene можно заметить, что и наша, книжная индустрия фантастики, если судить хотя бы по такому её киту как Василий Головачёв (соваться дальше в бездну просто страшно), тоже считает подобные подмены допустимыми.
Так вот, романы Берроуза имели успех. Подходящий к литературе с деловой сноровкой, он оставил авторское право на свои произведения за собой и, получая процент с дальнейших произведений, в 1918 году мог себе позволить с гонораров приобрести в Калифорнии ранчо. Новая собственность была окрещена именем принесшего славу героя “Тарзанией”.
В конце концов, Берроуз с семьёй организовали Edgar Rice Burroughs, Inc., которая отныне отвечала за всякую публикацию, радиопостановку или экранизацию книг самого Берроуза, произведений, сделанных по их мотивам или тому подобного. Таким образом было создано первое коммерческое предприятие, живущее за счёт владения авторскими правами.
Так, немые фильмы о Тарзане снимались ещё без отчислений авторских взносов, а фильмы с Вайсмюллером, являющиеся и поныне самой известной экранизацией приёмыша обезьян, – уже под неусыпным контролем Edgar Rice Burroughs, Inc.
Безусловно, и фильм Джон Картер  создаётся только лишь с дозволения и волеизъявления из Тарзании.