Вчера присутствовал на публичных слушаниях по обсуждению Генплана Москвы до 2025 года в своём районе. Главное впечатление: коллективный Абырвалг своих сограждан, даже тех, кто казался более-менее вменяемым. Начавшееся в седьмом часу вечера, обсуждение с представителями Управы, Префектуры, Москомархитектуры, Мосавтодора и других ведомств по большому счёту не родило ничего, кроме нескольких мнений о переустройстве района. Большую часть слушаний стоял коллективный гул недовольного зала.
Центральными вопросами стали проведение по центральной улице района будущей магистрали, Южной Рокады, и строительство на окраине района метродепо. В те моменты когда с трибуны кто-то произносил заветное слово, “Рокада” или “депо”, независимо от контекста зал взрывался от брызгания слюною. Людей не интересовало, какая может быть точечная застройка в районе, какие социальные объекты будут возведены и где. Никого не интересовали цифры, хотя именно они важны. Земельные индексы территорий превратят последние зелёные остатки района в застроенные территории. Но чего там, толпа страшна, и такие мелочи её не интересуют. Лишь слово “Рокада” способно пробудить это чудище, что страшно, обло и лайяй.
Представители префектуры, завершая слушания, с горечью признали то, что жителям района по большому счёт наплевать на будущее их дома.
Трудно отделить зёрна от плевел, но некоторые люди пытались. И единственным выходом, как и некоторые другие выступавшие, я увидел только вариант радикальной экологизации района. Это я попытался предложить в своём выступлении, сказав, что расположение нашего района позволяет сделать из него связующее звено между заповедными зонами Царицыно и Коломенского. Таким образом может родиться новая зелёная зона на Юге столицы, соединяющая через ансамбли Царицынских и Борисовских прудов, поймы и набережные рек Городни и Москвы-реки воедино Бирюлёвский дендропарк, Царицыно и Коломенское. Но мой голос был одинок, и сложно представить, что он может что-то дать на общем фоне. Крайне жаль, поскольку по крайней мере я и мои знакомые, живущие здесь, не видят выхода из этой ситуации, кроме “зелёного”. Стоит развивать инициативу.

Замечательную новость прочёл благодаря френд-ленте:

На базе добровольных молодежных дружин движения “Наши” создается всероссийская сеть дружин. Ее организаторы намерены за три года объединить 100 тысяч неблагополучных подростков, которые будут патрулировать улицы с травматическим оружием.

А мы помним, что дружинникам перепоручают милицейские функции: они теперь могут останавливать любого подозрительного гражданина для проверки документов, вязать сопротивляющихся и доставлять в КПЗ. А Дума тем временем быстро переводит избиения в разряд административных правонарушений, снимая уголовную ответственность.
Народ отдаётся гопоте, опричникам, и не сможет вякнуть, ибо всегда будет виноват.
Только в больной голове могла родиться мысль дать оружие преступникам и пустить их править дело над добропорядочными гражданами. Этот кадровый резерв действительно будет верен Хозяину, ведь ему дали право честно грабить и унижать!
У меня больше нет слов: это уже не маразм, это пиздец, господа! Пойду смотреть, когда там в США будут разыгрывать очередные грин-карты.

На детство первого поколения Новой России вышло личное знакомство с комиксами. Главными героями у детей оказались Черепашки-ниндзя. Не сверхчеловек, не бескорыстный детектив или сыщик в образе избранного тотема стали самыми известными персонажами; ими стали зелёные монстры-мутанты, в результате сверхбыстрой искусственной эволюции достигшие уровня развития человека.
Machaon был наиболее примелькавшимся издательством, выпускавшим истории в картинках. С пёстрым логотипом бабочки, в частности, выходили переводы не только комиксов о Черепашках-ниндзя из американской серии Archie, но также истории об эльфах и попытка создать русский комикс — рассказы про Мишутку.
На поле “новой детской литературы” пытались пробиться многие другие издательства, обычно не выпустившие более нескольких книг. Прилавки были заполнены различными изданиями комиксов: в попытках создать собственный продукт, выпускались истории, посвящённые великим героям и событиям прошлого; официальные и пиратские переводы и переиначивания различных серий с американскими и французскими супергероями; комиксы с пересказами древнегреческих и национальных мифов; переложения Нового Завета и сектантские пособия в картинках “Как обрести жизнь вечную”.
Однако, несмотря на многочисленность и разнообразие печатной продукции, знакомство с основными героями комиксов происходило главным образом посредством телевизора. Дети девяностых предпочли чтению немногословных реплик рисованных персонажей “Дисней-клуб” на телеканале “Останкино” и модные сериалы по 2х2. Засчёт этого они не только оказались первым отечественным поколением, посмотревшим все полнометражные фильмы Уолта Диснея, но и вдоволь получили удовольствия от прочих короткометражек и мультсериалов. В базовом составе знаний, к примеру, числилось, почему Микки Маус и Баггз Банни никогда не встретятся в одном мультфильме. Главной песней детства оказались не “Весёлые качели”, а “Мы не жалкие букашки, супер-ниндзя черепашки”. Телевидение и киноэкран познакомили россиян с Бэтменом, Суперменом и другими представителями рисованных миров. Непосредственного контакта через периодические издания не было. Комические персонажи, собственно те, в честь которых комикс зовётся “комиксом”, остались у нас большей частью неизвестны.
При этом, рассуждать, почему комикс в России непопулярен можно лишь на том же уровне, на котором в своё время рассуждали о непопулярности у отечественного зрителя вестернов. У нас были свои “истерны”, число которых можно пересчитать по пальцам, а югославско-гэдээровские фильмы про индейцев всё же не могут быть ровней американским про ковбоев. Комикс не востребован отечественной культурой.
Двойственность ситуации, сложившейся в девяностые, заключается в том, что новая государственность оказалась лишена собственной фольклорной и мифологической наполненности. В результате комикс и мультсериал оказались единственными заполнителями культурного вакуума для молодого поколения постсоветской России.

Промямлил перед комиссией про “комиксы — это представитель нового типа искусств…” на отличненько.

Защита 24 июня. Кажется, всё в порядке.
Поставят, видимо, “хор.” (судя по рецензии научрука).

Можно заняться postgraduate’ом.

По интернетам уже разнеслось искусствоведческое чутьё премьер-министра:

Стихи Пушкина про сапожника цитировались многократно. Особый жир в религиозной среде вызвали комментарии Путина на фрагмент “Вечной России” Глазунова, где изображаются святые равноапостольные князья Борис и Глеб:

“Заметив на «Вечной России» святых Бориса и Глеба, премьер заметил, что «надо бороться за себя, за страну, а отдали без борьбы. Это не может быть для нас примером — легли и ждали, когда их убьют»”.

Православные так и опешили: свой, православный у власти, оказался совсем обычным. Расколдовался, как Волшебник из Страны Оз. Взял, зачем-то, да ляпнул: “Это неправильные пчёлы, и они делают неправильный мёд”. А так приятно было, когда с пеленой у глаз…

Вот добрались и до меня. Это только по последнему посту. Если лезть дальше в глубь, можно нарыть, видимо, ещё тыщу блогов на блогспоте, привет.ру, бигмире, ЖЖ и других сайтах.
Меня очень занимает тот факт, что Россия — родина слонов и ботнетов. 90% траффика ICQ — это спам. Спам-боты ломают пароли пользователей сайта “В контакте” и рассылают ссылки на порно и зазывания бонусами при посылке смс на спецномер. Все популярные в российском сегменте Интернета соцсети трещат от спам-ботов, прикидывающихся всякими Владимирами Соловьёвыми, Артемиями Лебедевыми и прочими нынешними селебритис.
Но почему-то Facebook никто не ломает; GTalk (MSN Messenger, Yahoo Messenger) остаётся тихой гаванью, где каждые 5 минут не выскакиевает сообщение от неизвестного пользователя с призывом посетить очередной www.xxxdeffki.com, на всевозможных зарубежных развлекательных и информационных сайтах мне не тычут десятком баннеров с гиперболизированными членами и грудями. Всё это почему-то оказывается лишь пресловутой особенностью доменной зоны .ru. Грустно, господа.

Павел Костылев сообщил новость:

Вчера на кандидатском экзамене по специальности кафедра философии религии и религиоведения философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова поставила председателю Московского религиоведческого общества на философском факультете МГУ имени М.В. Ломоносова Ивару Ханнуевичу Максутову оценку “неудовлетворительно”.

По-моему, комментарии тут излишни.
Когда Миша Вербицкий писал про загнивание математики, как науки в целом, была у меня толика недоверия к его словам. Ну, всё-таки, он вообще сборщик грязи и главное для него, как для Ленина, “чем хуже, тем лучше”. Да и поскольку я сам гуманитарий, то, что происходит в точных науках оценить не способен. А такие люди как Ивар Максутов или Арсений Хитров являются для меня примерами молодых и успешных учёных. Они любят своё дело, любят науку. Успешное развитие МРО, сотворённое руками Максутова, тому лучший пример.
Однако, российскому учёному сообществу все эти поветрия не указ. Разница в подходах к образованию хорошо обрисована, например, в статье “Где учиться современному искусству в Европе”. Любой, сталкивавшийся с академическим изучением искусства в России, оценит кардинальную разницу в подходах. Оценить разницу в понимании русскими и европейцами того, что вообще такое Университет, может помочь цикл записей Хитровао своём пребывании во Франции(1, 2, 3, 4). Только всё это — западничество и страшно вредно для русской культуры и нашей загадочной души. Мы создадим свою особенную науку, с нанотехнологиями и креативностью. МГУ с коллективным Добреньковым и Садовничим, судя по всему, уже вступил на путь российской науки. Профессор Дугин — это куда креативнее, чем какой-то молодой учёный, благодаря которому проводится международная конференция “Будущее религии в Европе”. Ведь, в отличие от Дугина, у которого давно всё по полочкам, религиоведы даже не могут ответить на вопрос, “что такое религия”!
После этого ещё можно задаваться вопросами, почему у нас так остры полемики по поводу Юнгера и Шмитта? Система. Только Дон-Кихотам, типа Кирилла Мартынова до этого есть дело.